В ритме его сердца
Серия: "Одонецкие #1"
Жанр: Современная проза, современный любовный роман.
Описание: Бывший пилот гражданской авиации Ярослав Одонецкий, и мастер спорта
международного класса по спортивным бальным танцам Полина Дягилева. Абсолютно
разные люди и, казалось бы, что может быть между ними общего. Случайная
встреча. Два сильных характера и две непростые судьбы. И сможет ли
Полина растопить сердце одинокого угрюмого затворника…
Роман был написан в 2017 г.
Глава 1
Полина Дягилева ехала по горной дороге, делая поворот за поворотом, по
извилистому серпантину. Её путь на машине из Санкт-Петербурга, до посёлка
Дивноморское, растянулся на несколько дней.
Она безумно устала за рулём. Мама несколько дней пыталась отговорить её от
этой дальней поездки. Просила лететь самолётом или отправиться поездом, но
Полина планировала задержаться на побережье до конца лета, поэтому подумала,
что машина ей будет крайне необходима.
Дивноморское. Её любимый посёлок. До сих пор нет места, для неё более
комфортного и уютного для отдыха на Черноморском побережье.
Словно дорогая маленькая жемчужина, он скрыт в ладонях живописной бухты
Геленджика. Красивейшая долина с уникальной природой, слияние двух рек,
необыкновенно мягкий климат, жаркое лето и тёплая осень. Великолепная мощёная
набережная с перилами, мелко галечные пляжи, песчаное дно и главное, дивное
море, именно в этом месте, чистое и с уникальным потрясающим цветом воды,
завораживающей взгляд. За день, кажется, можно увидеть всё уникальное буйство и
смену красок, какие только может создать природа, когда смотришь на его гладь.
Полина улыбнулась.
В душе разливалась нега. Она поймала себя на мысли, что возвращалась домой,
после долгого отсутствия в дорогое сердцу место, в котором не была уже
двенадцать лет.
Она родилась в Геленджике, это были её родные края. Но когда ей исполнилось
четыре года, они с родителями навсегда покинули это прекрасное место, и
переехали в Санкт-Петербург, куда перевели на новое место работы её отца. И
лишь каждое лето, они возвращались сюда всего на несколько недель к бабушке. В
её небольшой домик с мезонином, расположенный прямо на берегу моря, которое
голубой гладью сверкало всего в нескольких шагах от её дома.
Она ехала в Дивноморское, с намерением провести здесь с дочкой всё лето, и
возможно, на период курортного сезона, найти себе какую-нибудь работу.
Полина с детства была городским ребёнком огромного мегаполиса, выросшая с
родителями в Санкт-Петербурге, в семье военного врача и учительницы. Девочка с
малых лет была охвачена всесторонним образованием. Специализированная школа с углублённым
изучением иностранных языков, занятия в театральной студии и школе бального
танца.
Мама до сих пор себя ругала за то, что отвела её туда в пять лет. Танцы
настолько её очаровали, что все другие занятия были впоследствии заброшены.
Уроки хореографии захватили её с головой на всю оставшуюся жизнь.
Началось всё просто и банально. Обыкновенные посещения два раза в неделю
танцевальной школы, зачастую из-под палки, в которых играло роль только желание
мамы, сделать из своей дочери красивую, грациозную, уверенную в себе девушку.
Впоследствии, Полина втянулась, стало интересно самой, и даже кое-что начало
получаться.
Всё изменилось кардинально и бесповоротно, когда ей исполнилось тринадцать
и, в школу пришёл новый тренер по спортивным бальным танцам, хореограф с
большим именем в прошлом. Он моментально рассмотрел в девушке потенциал,
прекрасные физические данные, необыкновенную артистичность, чувство ритма и
гармонии, ну а упорный труд и старания приложились уже позже, когда её
поставили в пару с Егором Беркутовым.
Высокий, красивый шатен с голубыми глазами, любимец всех её подружек. Она
помнила, что когда он шёл по коридорам школы, девчонки готовы были падать перед
ним ниц. Он был на два года старше, учился в девятом, и на Полину не обращал
абсолютно никакого внимания.
Да и в паре, как партнёрша, она его не особо устраивала. Он часто срывал
тренировки, нервничал, кричал на неё, что не так подаёт руку, не так
прогибается, что она «деревянная» и у неё нет никакого чувства ритма.
Он пришёл в их пару с великолепной школой танца. Длительное время он жил с
родителями в Нью-Йорке, и посещал одну из престижнейших школ Brooklyn
Dancesport Club. Поэтому долго не мог смириться, что к нему в пару поставили
эту негнущуюся, холодную особу, как он её называл.
Но у тренера на этот счёт было своё мнение, и так называемое чутьё
профессионала. Потому, что когда Полине исполнилось восемнадцать, она
превратилась в прекрасного «лебедя». Хрупкая, невысокая, стройная с потрясающей
фигурой, роскошными длинными волосами цвета спелого пшеничного колоса, с
красивыми европейскими чертами лица и серыми с бархатным оттенком, глазами. А
её успехи, которых она самостоятельными усилиями и тренировками до седьмого
пота достигла в танцзале, оставаясь одна допоздна, очень скоро смог по
достоинству оценить не только хореограф, но и Егор, ради которого, собственно
говоря, она и работала так усиленно. Влюбилась она в него с первого взгляда,
ещё в тринадцать и все пять лет тяжело вздыхала и украдкой наблюдала, как он
обольщал её подружек.
Но её звёздный час настал...
Когда у неё появились первые поклонники, Егор тут же расставил все акценты
по местам, и сразу дал понять, что теперь, она не только его партнёрша, но и
его женщина.
Без лишних ухаживаний и предложений они стали жить вместе, к явному
недовольству родителей Полины.
Начало их совместной жизни дало ещё и начало взлёта их танцевальной
карьеры. Бесконечные конкурсы, не только российского, европейского и мирового
масштаба. Победы сыпались на них, как из рога изобилия.
Но Егор не желал останавливаться, ни на минуту, выжимая из неё все соки на
тренировках, и требовал ещё большей отдачи на танцевальном паркете. Их
латиноамериканская программа требовала чувственной подачи, необыкновенной
грации и задора.
Полина всё делала идеально, но Егор был постоянно недоволен и требовал от
неё нереальной пластики и чувственности. Она старалась изо всех сил, но чаще
ловила себя на мысли, что в этой безумной гонке она не чувствовала себя
женщиной, любимой, нужной, желанной. После конкурса если он был доволен, всё
что она получала это лёгкий поцелуй в щёку и жаркий шлепок по ягодице. Словно
она не женщина, а скаковая лошадь на бегах и в случае победы, достойна только
лёгкого шлепка хозяина.
Егор готовился к новым и новым конкурсам, он мечтал добиться победы на
престижнейших фестивалях мира. Вершиной, всего должны были стать Blackpool
Dance Festival в Англии и Открытый чемпионат США по бальным танцам.
А она хотела быть просто женой, любимой женщиной и мамой. Они прожили
вместе пять лет, но тема беременности была под строжайшим запретом. Постоянные
тренировки, частые переезды, конкурсы, поэтому о ребёнке не могло быть и речи.
Но Алинка появилась на свет, не спросив, ни у кого разрешения.
Полина почувствовала себя плохо, прямо во время танца на конкурсе. Потеряла
сознание и естественно к дикой злости Егора, сорвала им всю программу.
Он уговаривал её сделать аборт, но вмешалась мама Полины, и запретила ей
даже думать об этом. Егор долго лютовал по этому поводу, но потом согласился
оставить ребёнка, при одном условии. Полина после родов должна была сразу же
восстановить свою прежнюю форму и вернуться к танцам, а малышкой полностью
займётся бабушка.
Это устроило всех и через восемь месяцев, Полина родила дочку. Помнила этот
момент до мелочей…
Громогласный голос Алины в родильном блоке, маленькая крохотка, которая
смотрела на неё большими голубыми глазами и удивлённо хлопала необыкновенно
длиннющими ресничками. Она помнила её крохотные пальчики, обхватившие её палец.
Помнила её первую непроизвольную улыбку.
Но после выписки из роддома, их тесный контакт матери и ребёнка окончился
ровно через полтора месяца. Усиленные тренировки и нагрузки лишили её грудного
молока и малышку перевели на искусственное вскармливание. Егор посчитал, что
теперь с ребёнком справиться бабушка, и на долгие пять лет, жизнь Полины
превратилась в уходящую и приходящую маму.
Она прервала воспоминания, и бросила взгляд в лобовое стекло, на дорожный
знак, с указанием объекта - «МИХАЙЛОВСКИЙ ПЕРЕВАЛ».
Опасный участок дороги. Она это помнила, с момента, как была здесь с отцом
в последний раз в шестнадцать лет, и видела страшную аварию своими собственными
глазами. Перевал через гору Михайловскую. Помнила, как отец рассказывал его
богатую историю в прошлом. Получивший своё название в честь сына императора
Николая I - Михаила Николаевича Романова, который был командующим войсками
Кавказского военного округа. В период революции и гражданской войны в этих
местах велись ожесточённые, кровопролитные бои.
Уникальное место с восхитительной природой. Бесконечные леса, высокие
красивые горы, множественные ущелья, от которых захватывает дух, когда смотришь
вниз, сказочные водопады и таинственные дольмены. Они приезжали сюда на
экскурсии не один раз, и каждый раз она, молча, затаив дыхание, словно в первый
раз, не могла оторвать своего взгляда от этого места, потрясающего воображение.
Она остановила машину на обочине и откинулась на спинку кресла. Ей
необходим был отдых перед подъёмом. Этот отрезок пути требовал
сосредоточенности и крайней осторожности. Осталось немного, совсем немного до
посёлка, и она сможет, наконец, полноценно отдохнуть.
Полина открыла дверь машины, вышла на улицу, глубоко вдыхая свежий горный
воздух, и снова задумалась.
Сколько раз она плакала, уезжая на очередной фестиваль в слезах, наблюдая в
заднее стекло машины, как Алинка бежит за такси, размахивая маленькими руками.
Слышала её крики, громкий плач, который разрывал её сердце на части. Безутешно
плакала сама, когда возвращаясь, домой обнаруживала новый появившийся молочный
зуб, слышала новое слово, сказанное дочкой и всё без неё, в её отсутствие. Она
всё пропустила…
Все эти тонкие, нежные моменты абсолютного единения со своим ребёнком с
момента рождения, в угоду карьере, успеху, славе, которые ей были абсолютно не
нужны.
Их совместная жизнь и работа с Беркутовым напоминали безумную гонку по
кругу. Изнуряющие тренировки, адский труд до седьмого пота на паркете и лавры
победителей. И так, до бесконечности... Пока три месяца назад, она случайно не
зашла вечером в танцевальную студию Егора. Он давал частные уроки в свободное
от тренировок время. Она застала его с одной из таких учениц, в весьма
недвусмысленной позе у стены, когда видимо он ей объяснял очередную чувственную
позицию танца, которая страстным эхом раздавалась в её ушах, пока она бежала на
выход из здания.
Сказала ему обо всём только утром, попросив собрать вещи и уйти навсегда.
Он пытался воззвать к её благоразумию, кричал, просил, доказывал, что они ещё
не закончили танцевальную карьеру, что всё это просто спонтанное, сиюминутное
мужское увлечение и ничего серьёзного.
Но Полина, была непреклонна. Сыграла свою роль твёрдость её характера,
доставшаяся ей по наследству от отца, полковника медицинской службы военного
госпиталя. Всегда решительно обрубать концы и не жалеть ни о чём. Без слез,
пощёчин и долгих объяснений.
Жизнь разрушена, так и не став устроенной. И в двадцать восемь, снова
придётся начинать все с ноля.
Она тяжело вздохнула и, приоткрыв задние двери, посмотрела на свою спящую
пятилетнюю дочь.
Алина спала в детском автокресле с откидывающейся в горизонтальное
положение спинкой. Вокруг неё машина была заполнена многочисленными пледами,
подушками и комплектами постельного белья, заботливо собранными в дорогу мамой
Полины.
Полина всматривалась в лицо дочери. Её девочка, её маленькая принцесса.
Белокурая малышка с длинными волосами и кукольными чертами лица. Они, наконец,
за долгие пять лет её маленькой жизни, были вместе.
Полина улыбнулась, заметив, как Алинка смешно морщит свой носик во сне.
Когда три дня назад, она узнала, что проведёт всё лето с мамой на море, предела
её счастья и радости, просто не было. Дом наполнился суетой, радостным детским
смехом и нескончаемыми прыжками на кровати «до потолка». Она поспешно собирала
в дорогу свои игрушки, любимые платья и книжки.
Она была очень способной девочкой. Бабушка, отдавшая много сил для её
воспитания, научила её очень рано читать, немного считать, записала на курсы
английского языка и школу по фигурному катанию.
Но вот чего не одобряла бабушка, так это тягу Алины к маминым танцам.
Частенько заставала внучку, пересматривающую видео отрывки выступлений Полины и
Беркутова на конкурсах, и с точностью повторяющую все их движения перед
зеркалом.
Ей уже было достаточно одной танцовщицы с её исковерканной судьбой, и
абсолютным отсутствием серьёзного образования. Для внучки, она такого
повторения судьбы не хотела. Слишком её любила, слишком… потому что одна
растила её с пелёнок
Полина погладила дочь по щеке и, поправив фиксирующие ремни безопасности
автокресла, тихо закрыла двери автомобиля.
Ещё немного походив по улице, она сделала несколько разминочных упражнений
для мышц спины и снова села за руль. Медленно тронулась с места и, вписавшись в
многочисленный поток машин начала, подъём по дороге на перевал.
Длинная вереница авто постепенно рассеивалась.
Она взглянула на часы. Девятнадцать вечера. Планировала уже через тридцать
минут быть на месте в посёлке.
Она снова задумалась.
Бабушка ушла из жизни три месяца назад, и дом перешёл ей в наследство. Мама
предложила продать его или как другой вариант сдавать на лето отдыхающим. Но
Владимир Петрович, её отец, был категорически против продажи дома своей матери,
и именно он предложил Полине, взять дочь и уехать на всё лето, на море.
Работы в городе у неё всё равно не было. Танцевальная карьера закончилась,
после расставания с Беркутовым. Она пыталась найти какую-нибудь подработку, но
всё что ей предлагали, это танцевать так называемый стиль Pole Dance, в ночных
клубах, у шеста.
Относящаяся к своему ремеслу очень серьёзно, да и воспитанная в старых
традициях, она даже и представить себя не могла в подобных заведениях. Поэтому
и отказывалась, несмотря на то, что ей сейчас очень были нужны деньги.
С Беркутовым они не были официально женаты, несмотря на то, что Алина была
записана на его имя. Его денег после того, как они расстались, она не видела,
как, впрочем, и его самого. Подруги рассказывали ей, что он взял себе новую
партнёршу и начал готовиться к очередному конкурсу.
Полина повернула машину направо и въехала на дорогу, ведущую к посёлку.
Море длинной, бескрайней, сверкающей на закате лентой, раскинулось слева от
неё.
Она устало улыбнулась.
Сегодня они отдохнут с дороги, а уже завтра отдых. Полноценный на несколько
дней, которые она специально запланировала. Загорать и купаться, а после она
попробует поискать работу. Она надеялась, что начало курортного сезона,
возможно, поможет ей заработать, хотя бы небольшие деньги для себя и дочки.
Она взяла мобильный телефон в руки, чтобы сообщить маме, что они почти
доехали, но тут, же отбросила его в сторону, увидев перед собой стремительно
несущуюся на неё, спортивную машину яркого красного цвета, которая с рёвом
пересекла сплошную линию, и выехала на встречную полосу, прямо перед Полиной.
Она резко повернула руль вправо…
Столкновения удалось избежать, но вот удержать автомобиль, она уже не
смогла. Выкатившись с дороги и слетев с обочины, машина пробила столбики
ограждения, и врезалась на полной скорости в длинные ряды небольших кустов
молодых виноградников, расположенных по обе стороны от дороги. Автомобиль долго
не останавливался, продолжая двигаться, оставляя за собой многочисленные
поваленные кусты и раздавленные на земле шинами грозди, с крупными ягодами
винограда.
Смягчившая, первоначальный удар, подушка безопасности её новенькой
иномарки, единственный подарок Беркутова за выигранный конкурс, спасла ей
жизнь. Она сидела, словно в оцепенении, в шоке, уставившись в одну
точку. И только громкий плач Алины на заднем сидении, заставил её
прийти в себя.
Она резко обернулась и посмотрела на свою дочь.
Малышка сидела, размазывая слёзы по личику, и судорожно пыталась убрать с
лица, спутавшиеся длинные пряди волос.
― Дорогая моя …
Полина, с трудом повернувшись, нажала на ручку двери и вышла из машины.
Стремительно открыв задние двери, она наклонилась в салон, и с волнением
осмотрела малышку.
— У тебя, что-нибудь болит, котёнок? Ты пострадала?
Отстегнув ремни безопасности, она аккуратно трогала и осматривала ручки,
ножки, голову и тельце девочки.
— Нет. Я, просто испугалась… Мама, что это было? Мы что, попали в аварию?
— Да, солнышко, попали, — она гладила дочь по голове. — У тебя небольшая
ссадина на руке. Ты ударилась? Тебе больно?
Дочь отрицательно покачала головой.
Благодаря автокреслу и ремням безопасности Алина была в абсолютном порядке.
Женщина вытащила её из кресла и, разбросав на заднем сидении многочисленные
подушки и пледы, уложила девочку поверх них.
— Дорогая, попробуй снова заснуть. А я попытаюсь найти кого-нибудь, кто нам
поможет. Мы не выберемся отсюда, самостоятельно, — сказал она, обращаясь к
дочери.
Алина послушно кивнула головой и закрыла глаза. Женщина поцеловала её в
щёку и закрыла дверь машины. Она обошла авто вокруг, и оценила ситуацию аварии.
Машина была повреждена, но не очень сильно. А вот самостоятельно выехать из
этой колеи, она точно не сможет.
Ей нужна была помощь эвакуатора. Но телефонов местных компаний,
предоставляющих подобные услуги, у неё не было. Полина взяла телефон и
попыталась включить мобильный интернет, но связь была в этом районе недоступна,
даже для экстренных вызовов.
Дягилева поднялась на обочину и вышла на дорогу. Пристально всматриваясь
вдаль, она надеялась, что кто-нибудь будет проезжать в это время мимо. Одна
только мысль остаться здесь с дочкой вечером на дороге, или не дай бог, на
ночь, приводила её в состояние ужаса.
Дягилева принялась нервно ходить вперёд и назад по проезжей части, поджидая
счастливого спасительного случая, в лице водителя, который мог бы свернуть на
эту дорогу, поздним вечером.
Глава 2
Ярослав Одонецкий стремительно поднялся с кресла, и вышел из кабинета. Он
сбежал по ступенькам лестницы и быстрыми шагами подошёл к своей машине. Завёл
мотор и стремительно сорвался с места.
Он думал сейчас лишь о том, как хорошо, что в последнее время, появились
дополнительные денежные средства, на установку целостной системы охраны, на
территории его виноградников. Это значительно облегчило работу, и наконец, дало
возможность отслеживать, в режиме реального времени, всё, что происходило на
этой огромной территории.
Охрана позвонила ему, когда он ещё был на работе. Задержался в кабинете
сегодня, дольше обычного, разбирая бумаги и работая с электронной почтой. На
одном из участков, при подъезде к посёлку, сработал сигнал тревоги
сигнализации, и он сейчас туда стремительно направлялся.
Виноградники стали его одержимостью, новым делом и смыслом жизни,
одиннадцать лет назад. С того самого момента, как ушёл из гражданской авиации.
До сих пор, не мог смотреть спокойно на пассажирские лайнеры. Подолгу,
всегда стоял в поле, смотрел в небо, провожая глазами очередное судно,
стремительно набирающее высоту.
Одержимый мечтой с детства, стать пилотом, именно таких самолётов, он по
окончании школы, поступил в высшее авиационное училище гражданской авиации в
Ульяновске. Отец долго не мог успокоиться и смириться с его отъездом. Не
понимал, его решения. Ехать так далеко за своей мечтой, если рядом в
Краснодаре, был тоже лётный ВУЗ.
Но Ярослав для себя, всё решил твёрдо, и хотел непременно учиться именно
там. Изучив многочисленные материалы, информацию и отзывы уже окончивших ВУЗ
студентов, он своего решения не только не поменял, а ещё сильнее укрепился, в
правильности своего выбора.
Старейшее, прославленное высшее учебное заведение начало свою историю в
1935 году. Образовательные программы высшего, среднего, дополнительного и
послевузовского профессионального образования, с постоянно расширяющейся сферой
деятельности, при подготовке авиационных специалистов. Со своим аэродромным
комплексом, со всеми необходимыми службами и центром с тренажёрами самолётов,
различной модификации. Высшее училище, имеющее военную кафедру, дающее
абитуриентам отличные базовые знания и практические навыки, выпускало главный
костяк специалистов гражданской авиации в России - пилотов, диспетчеров и
бортинженеров.
Учёба, кропотливая и упорная, с полной самоотдачей и осознанием, для чего
он здесь находится, пролетела для него незаметно. Ярослав закончил его с
отличием. Поступил на работу сразу же, в небольшую авиакомпанию, тут же в
Ульяновске.
Спустя год, в один из своих рейсов, в аэропорту, он встретил свою будущую
жену Наталью. Она влюбилась в него с первого взгляда, увидев его в кафе
аэровокзала, куда он зашёл после работы, выпить чашку чая и перекусить.
Красивый, высокий, статный пилот в роскошном чёрном кителе, сразу же покорил её
сердце. Стремительно накрывший с головой их обоих, страстный роман, закончился
его поспешным романтичным предложением о замужестве, прямо у трапа самолёта. Во
время очередного рейса, спустя всего лишь два месяца, после их знакомства. Она
сразу же ответила согласием.
По окончании учёбы Натальи в университете, они переехали в её родной город
Обь. Купили в кредит квартиру, и зажили счастливой семейной жизнью, обычных
молодожёнов.
Ему, сразу же повезло с работой. Одонецкий прошёл огромный конкурс,
преодолев многочисленные тестовые задания, и оставив позади, многих претендентов,
устроился на работу вторым пилотом на Airbus A310-324, в одну из крупных
авиакомпаний России.
Ярослав тяжело вздохнул и попытался сосредоточиться на дороге, но мысли
прошлого, не отпускали….
Четыре года, спокойных и размеренных полётов на этом самолёте. Радость от
каждого взлёта и каждой посадки. Ярослав был на своём месте, и был человеком
своего дела, отдающего ему себя, полностью. Всепоглощающая любовь к небу и
самолётам. Он с чёткостью понимал, всю важность и ответственность работы, которую
выполнял. Всегда с упоением ждал каждого нового рейса. Садился, в свою уже
ставшую родной кабину, и каждый раз, когда выводил свой самолёт на взлётную
полосу, всегда невольно улыбался, глядя в небо.
Великолепный лётный состав их экипажа. Прекрасные рабочие отношения,
никаких интриг, сплетен, только чёткая работа, под командованием их командира
Войтенко Алексея Петровича, опытного пилота, с большим количеством часов
налёта.
Ярослав, каждый день был счастлив, быть на своём месте. До того страшного
дня, в июле девяносто второго.
День, который оставил в его сердце и жизни, болезненную и незаживающую до
сих пор рану.
Обычный рейс. Обычный взлёт из Домодедово. И казалось, обычная посадка…
Он до сих пор помнил, жуткий звук и силу удара корпуса самолёта о бетонное
ограждение аэропорта, когда лайнер не смог остановиться, и выкатился за пределы
взлётно-посадочной полосы. Разрушение фюзеляжа, задымление, пожар в салоне,
страшные крики людей, жуткая паника, заклинившиеся двери, давка, потасовка в
салоне и спасение пассажиров. Они сделали всё, что могли, но большая часть
людей того рейса погибли. Спасая людей, сам сильно обгорел…
Он коснулся пальцами шрама на своей правой щеке и поморщился. Уже подживший
рубец, но до сих пор стягивающий кожу, и причиняющий сильную боль, был словно
напоминанием на всю жизнь, о том, сколько людей погибло тогда, в тот страшный
день.
Он винил во всём себя, и летать уже больше не смог. Его уговаривали,
просили остаться, потому что его вины в случившемся не было. Ошибку допустил
командир экипажа. Но он не смог, не смог преодолеть этот психологический
барьер.
Первые месяцы после случившегося, не мог спать по ночам. Видел перед собой
лица пассажиров, погибших бортпроводников, командира экипажа и винил, снова и
снова винил себя и только себя.
Депрессия затянулась…
От предложенной работы в аэропорту, отказался. Глаза снова и снова
поднимались в небо. Это было мучением быть внизу, когда душа была в небе, в
каждом взлетающем самолёте. Он был пилотом по призванию своего сердца. Своим
упорным трудом, он достиг всего, о чём мечтал, но судьба распорядилась иначе, и
внесла коррективы в его твёрдые, жизненные планы.
Жена его надуманной проблемы, относительно полётов, не поняла, считала это
глупостью и его прихотью. Просила сделать пластическую операцию, убрать шрам и
вернуться в профессию. Отношения разладились и развод, словно приговор,
прозвучал в их семье, ровно через год, после случившегося. Наталья подала иск в
суд на раздел жилья, но он посчитал для себя это унизительным и оставил
квартиру ей, забрав только свои вещи.
Он вернулся в родительский дом на юге. Мама давно умерла и отец, оставшись
один, был очень рад, возвращению домой своего старшего сына. Жизнь пришлось
начинать с ноля, в двадцать восемь. Когда у других за спиной к этому возрасту,
полный багаж. Работа, семья и дети. У него не осталось ничего…
Он активно включился в дело отца. Производство, которое по наследству
перешло им от деда. Его отец занимался выращиванием винограда и производством
вина всю свою жизнь.
Отлаженное хозяйство, двадцать девять гектаров земли и небольшой завод.
Старая, проверенная годами, технология выращивания, ухода за виноградом и
производство премиального вина, были основой их работы. Белые и красные
многочисленные сорта винограда. Лоза некоторых из них, была завезена из
солнечной Италии, из хозяйства давнего друга отца.
Благоприятный морской климат в посёлке, чистый воздух, сосновые леса,
защищающие виноградники от сильных ветров и качественный уход, обеспечивали
высокую урожайность ежегодно и отличные свойства, и качество выращиваемого
винограда.
Ярослав досконально изучил всю технологию выращивания винограда и
производства вина. Он уехал на полгода к другу отца в Италию, на стажировку и
обмен опытом. Винченцо Санторо показал ему все тонкости производства
изысканного вина класса премиум, обучил основам дегустации. Одонецкий стал
отменным дегустатором, умеющим тонко почувствовать вкус, аромат, тональность и
послевкусие изысканного напитка. Вернувшись, домой, он ушёл с головой, в
ставшее для него любимым, новое дело.
Отец ругал его, говорил, что он молод, и нужно устраивать свою личную
жизнь, попутно с работой. Но после развода и предательства, Ярослав для себя
всё решил. В его жизни, больше нет места любви. Он встречался с женщинами, как
любой взрослый мужчина, и не заводил длительных отношений. Встречался на одну
ночь, и утром мягко и тактично, выпроваживал особу женского пола за дверь.
Когда отец тяжело заболел, он взял управление виноградниками и заводом в
свои руки. Был строгим и требовательным руководителем, и за это его
недолюбливали. Многие ушли, бросив работу, не выдержав его строгости и чёткости
в постановке задачи. Остались только верные и преданные своему делу люди, и это
его не могло не радовать.
Работа с полной отдачей, начала приносить свои первые финансовые
вознаграждения. Его вино, созданное своими руками, от выращенной грозди
созревшего винограда, до искрящегося напитка в бокале, стало очень популярным
далеко за пределами края. Массовые заявки от столичных ресторанов заполонили
его электронную почту. Одонецкий и его сотрудники работали днём и ночью,
выполняя многочисленные заказы и совершенствуя свою продукцию до предела.
Ярослав купил и привёз из Италии новую лозу. Нежные кусты белого отборного
винограда мускатных сортов Москато Бьянко и Москато ди Канелли, из которого он
планировал в будущем, начать производство собственного игристого вина. Он
изучал эту технологию производства много лет, с момента возвращения домой из
Италии. Приобрёл все необходимое оборудование, и начал строить подземные
подвалы. Это была его давняя мечта. Готовить нежный изысканный искрящийся
напиток, по старой технологии выдержанной шампанизации. Винченцо заразил его
этой идеей, и он последние несколько лет её тщательно вынашивал.
И вот теперь, он ехал к участку, где росли эти, так любимые им, сорта
винограда. Четыре года кропотливого труда, несколько тысяч кустов, строгое
соблюдение всех агротехнических приёмов культивирования. Согретые его
собственными руками.
Он был каждый день на этом участке, словно навещал маленького ребёнка,
растущего под его неусыпным контролем. Следил за развитием, своевременной
обработкой, своевременным орошением и два дня назад, когда он был здесь, уже
держал в своих ладонях, первые крупные грозди, наполненные солнечным светом и
ароматом морского бриза.
Виноград только начал поспевать, и возникший тревожный сигнал говорил о
том, что кто-то вторгся на эту территорию. Конечно, первая мысль была о
животном, которое могло случайно попасть на участок. Но на душе было неспокойно.
Прошлогодний инцидент с вырубкой и поджогом его виноградников на возвышенности,
заставлял его думать о другой причине. Снова люди, снова их желание разрушить и
уничтожить чужой труд.
В свои тридцать девять лет, он стал нелюдимым после смерти отца, закрывшись
в своём доме от всех. Потеряв самого близкого человека, и оставшись в
одиночестве со своей неустроенной жизнью, он похоронил себя за стенами
большого, некогда такого шумного дома. Дома, который был наполнен когда-то
счастьем, весёлым смехом и запахами вкусной еды, приготовленной руками мамы.
Его младший брат жил в Геленджике с женой и тремя детьми. Работал в собственной
фирме и был вечно занят. Они виделись крайне редко. Даже приехав на похороны
отца, Дмитрий не остался ночевать в доме Ярослава, а сразу вернулся в
Геленджик.
Единственным спасением после смерти отца, для него стала работа, и днём и
ночью, до изнеможения. Когда засыпал прямо за столом в своём кабинете, а
просыпаясь, снова ехал на участки, лично контролируя работу своих сотрудников. Не
мог иначе. Привык всю жизнь, делать свою работу качественно, с полной отдачей,
упорством и настойчивостью.
Ярослав сделал последний поворот и резко остановил машину, на обочине
дороги. Он открыл двери машины и стремительно вышел на улицу.
Внутри у него всё закипело, от представшей перед ним картины…
Дорогая иномарка цвета спелой вишни, полностью находилась в гуще
виноградной лозы. Она пробила ограждение и застряла в виноградных кущах.
Он не моргая, смотрел на ужасающую картину. Боль, злость и отчаяние. Всё
это перемешалось в его душе жгучим коктейлем, разрывающим его сердце. Он
стиснул ладони в кулаки. Сейчас у него было только одно желание, разбить эту
ненавистную машину до конца. Выплеснуть всю злость, всю ненависть на человека,
который устроил аварию. Но водителя поблизости не было видно.
Внезапно Ярослав услышал за своей спиной громкий голос. Он обернулся и
увидел худенькую, невысокую молодую женщину, которая быстро сокращала
расстояние между ними.
Она остановилась с ним рядом и, немного отдышавшись, обратилась к нему:
— Господи, как хорошо, что вы проезжали мимо. Прошу вас, пожалуйста,
помогите мне! Я попала в аварию. У меня в машине маленький ребёнок. Нам нужна
помощь.
Она смотрела в его непроницаемое лицо, без эмоций, на его играющие на
скулах желваки.
Красивый, стройный мужчина, средних лет, высокого роста. Когда она
подходила к нему, ей показалось, что он просто огромен. В простой клетчатой
рубашке и джинсах. Мужественное лицо, густые тёмные волосы, карие глаза, густая
щетина на щеках и только лишь, большой шрам на правой щеке, искажал его
безупречный образ.
Он посмотрел на неё ненавистным взглядом и, не ответив ничего, развернулся
и пошёл к виноградникам.
Она бежала за ним следом.
— Вы нам поможете? Прошу вас, пожалуйста…
Но Одонецкий молчал и, спустившись с обочины вниз, остановился у первого
поломанного куста винограда.
Он опустился на колени, и провёл подрагивающими пальцами по сломленному
стеблю, так нежно, словно пытался его реанимировать и заставить жить дальше.
Глаза охватили, рассыпавшиеся и раздавленные грозди, которые ещё только вчера,
начали наливаться спелостью. Смятые листья, поломанная лоза. Он обвёл взглядом
примерно двадцать уничтоженных кустов. Трепетно взлелеянные собственными
руками, тяжело принимающиеся в первый год, постоянные болезни и прошлогодняя
засуха. Он смотрел на причинённый убыток, и сердце разрезало болью, словно он
потерял что-то очень важное в один миг, в одну секунду своей жизни.
— Так вы нам поможете? — снова раздался за его спиной, женский голос.
Он обернулся и, подняв на неё глаза, уничтожая взглядом, резко поднялся на
ноги.
— Помочь? — закричал он. — Я, должен тебе помогать, после того, что ты тут
устроила?
Полина испуганно на него посмотрела.
— Простите… — она попятилась от него назад, делая шаг за шагом. — Вы что,
хозяин этого виноградника?
Он надвигался на неё.
— Да… я хозяин этого виноградника. И ты считаешь, что после всего этого, я
должен помогать тебе? Да я и пальцем не пошевелю. Не умеешь ездить, не садись
за руль! Где только выдают права таким идиоткам?
Он взглянул на номер её автомобиля.
— Понятно. Права купила там же, где и свою дорогую машину?
Он отвернулся от неё.
— Что? Да что вы себе позволяете? Авария случилась не по моей вине. Меня
подрезали с встречной полосы. Мне нужно было спасать жизнь себе и своему
ребёнку. А вы тут разводите проблему, из-за какого-то винограда. Жалкий
собственник! — закричала на него Полина.
Ярослав резко обернулся и занёс руку над ней, с желанием её ударить. Но
безвольно остановил кулак в воздухе, заметив её спокойную реакцию, на его
действия. Не отстранилась и не отвела глаз, даже не попыталась увернуться. Она
с вызовом смотрела на него.
Он опустил руку, и молча направился к обочине. Отряхнув пыль с брюк,
Одонецкий медленно пошёл к своей машине.
Полина бежала за ним следом.
— Простите меня, за мои слова. Пожалуйста, не уезжайте. Я вас очень прошу.
Не бросайте нас на дороге. Скоро ночь. Я вам заплачу за нанесённый урон. Только
помогите мне, пожалуйста. У меня в машине маленькая дочь, и она тоже
пострадала.
Он обернулся и смерил её пренебрежительным взглядом.
— Оставь свои деньги себе, на ремонт машины. Ещё пригодятся.
— Ну, я прошу вас, пожалуйста…
Она схватила его за руку.
— Не уезжайте. Ну, хотя бы ради моего ребёнка.
Он молча смотрел на неё, словно раздумывая. Медленными шагами вернулся к её
машине и взглянул в окно, на девочку.
Умиротворяющая картина спящего в машине, ни в чём не повинного маленького
ангела, словно заставила оттаять его сердце, и злость моментально рассеялась.
Одонецкий достал рацию, и связался со своей охраной.
— Николай, добрый вечер! Да, я на месте. Авария. Да, много кустов
повреждено. Разберёмся с этим завтра. Вызови эвакуатор, пожалуйста. Здесь не
ловит мобильная связь. Нужно помочь, убрать машину. Да. Я еду домой. Пока!
Одонецкий вернулся к своей машине и сел за руль.
Полина подошла к его открытому окну.
— Спасибо вам большое. Я обязательно заплачу за всё, что уничтожила.
Оставьте мне, пожалуйста, свои координаты.
Он смерил её пренебрежительным взглядом, и горько усмехнулся.
— Боюсь для того, чтобы окупить весь урон, что ты тут устроила, у тебя не
хватит денег. Даже если ты продашь свою дорогущую машину и всё, что есть в
твоей никчёмной жизни. Потому что изнуряющий труд людей, их бессонные ночи,
когда они выращивают это…
Он махнул рукой, в сторону виноградников.
— Не компенсируют ни одни деньги. Хотя откуда тебе знать, что такое труд
без сна и отдыха…
Он с презрением взглянул на её руки и завёл мотор.
Машина плавно сдала назад и, развернувшись, скрылась за поворотом, в
направлении посёлка.
Полина долго стояла на дороге, наблюдая за его удаляющейся машиной.
Его слова поразили её.
Впервые, она встретилась с человеком, который столь отчаянно и
самоотверженно говорил о своей работе. Она вспомнила, как он сидел над лозой и
гладил её руками, словно ребёнка по голове. Сильный мужчина с таким тонким
ощущением жизни и глубоко понимающим её смысл.
Она снова и снова, пока ждала приезда эвакуатора, вспоминала его лицо и их
словесную перепалку. Его, наполненные яростью глаза, обвинения в её адрес и его
ненависть к ней, которая просто накрывала тяжёлой волной удушья.
Случайная встреча на дороге, досадная, обидная и её непрекращающиеся мысли
об этом мужчине, невольно посетившие её. Она не могла понять, почему спустя час
после его отъезда, она всё ещё продолжала о нём думать….
Ярослав приехал домой.
Открыл калитку, прошёл по узкой аллее, ведущей к дому и, достав ключи,
открыл входную дверь. Зашёл на кухню, тяжело опустился на стул и стал
пристально смотреть в темноту за окном.
Дверь слегка скрипнула, и через мгновение он почувствовал у своих ног, лёгкое
движение воздуха. Опустил глаза вниз, столкнувшись взглядом, с двумя
прозрачными искрящимися изумрудами, отражающими в себе задатки необыкновенного
ума и абсолютного понимания.
Огромный пушистый огненно-рыжий кот сидел у его ног, задрав голову вверх, и
пристально вглядывался в глаза хозяина. Уши его подрагивали, он слегка
постукивал хвостом вокруг себя по полу, и словно сканировал душу своего
хозяина, пристально всматриваясь в его лицо.
— Привет, Василий… — обратился к нему Ярослав, и погладил его ладонью.
Кот моментально подскочил на лапы и потёрся лобастой головой о любимую
хозяйскую руку.
Ярослав, невольно заулыбался.
Это была единственная живая душа за последние несколько лет, которая
согревала его сердце верно и преданно. Он вспомнил, как подобрал его в
дождливый день на винограднике, худого и измождённого, маленьким котёнком. Еле
выходил тогда, и оставил у себя жить.
Они были похожи друг на друга. Два отшельника, две сильные и независимые
натуры, два характера, не нуждающиеся ни в ком, и ни в чём. Понимали друг друга
без слов и лишних объяснений.
Василий был на хозяйстве в доме и во дворе. Никогда не безобразничал, даже
будучи маленьким котёнком. Напротив, всячески пытался отблагодарить хозяина, за
спасённую когда-то жизнь. Изрядно ловил мышей по всему дому и согревал сердце и
душу Ярослава по ночам, когда спал неизменно в ногах, словно верный сторож. По
утрам, провожая в гараж, когда Одонецкий собирался на виноградники и встречал
по вечерам, когда тот возвращался с работы. Единственное, что его раздражало, и
не давало покоя, это когда на их совместную с хозяином территорию, приходили
чужие женщины. И тут он, всегда мстил изрядно. Не мог и не хотел признавать
выбор Одонецкого. И своими методами боролся с этими нежданными гостями, чем
неизменно всегда вызывал бурное возмущение особей женского пола и громкий смех
Ярослава.
Вот и сейчас, кот смотрел в лицо хозяина, и пытался понять, кто или что
могло так его расстроить. Он поднялся на задние лапки и коснулся передними, ног
Одонецкого. Ярослав поднял его на руки, и положил на колени. Кот удобно
устроившись, и почувствовав любимую ладонь на своей спине, громко замурлыкал.
Ярослав всё ещё думал о случившемся сегодня на винограднике.
Завтра предстояла большая работа по зачистке территории, где произошла
авария. Много работы, урона и восстанавливать придётся всё слишком долго.
Он тяжело вздохнул, вспоминая случившееся, и дерзкую пигалицу, пытающуюся
ему возражать, и что-то парировать, на его обвинения.
— Дура! Идиотка! — произнёс он вслух, и громко стукнул кулаком о
столешницу.
Кот прижал уши и прикрыл глаза, внимательно вслушиваясь в слова хозяина.
Ярослав тут же вспомнил маленького ангела, мирно спящего в машине на куче
какого-то тряпья. Тут же, ещё раз отпустил вслух несколько грубых слов в адрес
её непутёвой мамаши, уложившей спать дочь в таких условиях.
— Может, обманула? Может, она ей вовсе, и не дочь? — подумал Одонецкий, про
себя.
Когда он приехал на место, и увидел случившееся, то сразу же захотел
вызвать полицию, и привлечь наглую зарвавшуюся хамку к ответственности, и
возмещению материального ущерба. Но впоследствии, именно девочка заставила его
этого не сделать. Побоялся напугать её ещё больше. И потому оставил всё, как
есть.
Он всегда сам, так мечтал о детях. Но Наталья за пять лет их совместной
жизни, так и не решилась родить. Место главного экономиста в фармацевтической
фирме, заставляло её строить карьеру и не думать о беременности. А он очень
хотел ребёнка. До безумия, любил своих троих племянников. Бросая периодически
свой напряжённый график работы, уезжал в Геленджик с кучей подарков и проводил
там с ними всё своё свободное время. Они гоняли мяч на футбольном поле,
катались на аттракционах, ходили в кино и на пляж.
Ярослав невольно заулыбался, вспоминая детей своего брата.
Он взглянул на часы, на стене. Почти, двенадцать ночи. Завтра предстоял
трудный день и нужно ложиться спать. Одонецкий аккуратно снял с колен кота,
положил его на стул, и поспешно вышел из комнаты, направляясь в спальню.
Глава 3
Полина с дочкой добрались до дома, только ближе к полуночи. Дягилева стояла
в центре двора и обводила взглядом дом бабушки, освещённый тусклым светом
уличных фонарей.
Деревянный, тёплый, уютный и очень аккуратный дом, был расположен в глубине
фруктового сада. С особой, только его отличающей на всей улице, дополнительной
надстройкой над серединой дома. С отдельной крышей, большим окном в сад и
изящным балкончиком. Пропильная узорная резьба, словно тонкое кружево,
окутывала раму окна и карниз крыши, этого небольшого помещения. Мезонин в форме
четырёхугольника с двускатной крышей, всегда светлый от заливающего его по
утрам солнца.
Это было любимое место Полины в доме, когда она приезжала сюда летом в
гости к бабушке. Сидела там всегда наверху с книжкой в руках, возле открытого окна.
Смотрела на море, куда-то далеко за горизонт, и представляла себя, в своих
мечтах, сказочной принцессой, заточённой в башне, за которой непременно явится
в какой-нибудь счастливый день, прекрасный принц и увезёт её отсюда за
тридевять земель.
Она грустно улыбнулась, вспоминая свои детские мечты.
Сказка так и не воплотилась, в реальность… Прекрасный принц оказался злым
кощеем, который любил только деньги и свой собственный успех, а его царство за
тридевять земель, рассыпалось на части, как карточный домик, так и не став
никогда её родным домом.
И вот, осталось неизменным, только одно…
Это тихое и уединённое место, где всегда дует свежий ветерок в лицо, пахнет
яблоками, морем и постоянно слышна его дивная песнь, и днём, и ночью. Шум
прибоя, который наполняет душу счастьем и щемящей радостью, от того, что она,
наконец, дома….
С трудом открыв старый замок входной двери, они зашли в прихожую. Почти все
их вещи остались в машине, которую с помощью эвакуатора, Полина оставила на
круглосуточной станции технического обслуживания автомобилей. Она прихватила с
собой в такси, только сумку с документами, гигиенические принадлежности и пару
комплектов постельного белья.
Алинка уже убежала в комнату, а Полина присела на краешек старой банкетки,
стоявшей по-прежнему в углу прихожей, и осмотрелась по сторонам. Здесь царила
всё та же старая, не меняющаяся с годами обстановка. Купленная ещё в советское
время, мебель, поклеенные на стены дешёвые обои и связанные бабушкиными руками
плетённые круглые коврики на полу. Несмотря на старую обстановку, дом
по-прежнему хранил тот необыкновенный запах. То ощущение, которое навсегда,
словно аромат самых любимых духов, запечатлелся в её памяти навсегда. Запах
домашнего уюта и родного места, несмотря на то, что дом осиротел три месяца
назад, потеряв навсегда добрую волшебницу и хранительницу семейного очага,
этого удивительного места.
Полина поднялась на ноги, разулась и направилась в спальню, стелить постель
и укладывать дочку, спать. Взбив тщательно подушки, и прикрыв постель пледом,
она на минуту ещё задержалась в комнате.
Подошла к старой тумбочке у кровати, и провела рукой по фотографии, где она
сама была изображена, в красивом конкурсном платье цвета спелого граната. Это
было её выступление на европейском турнире в Германии. Ей здесь, двадцать три.
Окрылённая своим успехом, лучезарно улыбающаяся, с гордой осанкой. Объектив
запечатлел момент, её чувственного триумфа и необыкновенного полёта в танце.
Грациозно раскинутые руки в стороны, изящный прогиб в пояснице, нога в наступающей
на партнёра, уверенной, твёрдой поступи, всепоглощающая страсть в глазах и
жестах.
Пасадобль… она вспомнила его до мелочей, каждый такт музыки, темп и ритм
движения в танце, звучавшие в унисон с её собственным сердцем. Как же давно это
было. Так давно, что уже стала забывать….
Бабушка очень любила эту фотографию и очень гордилась своей внучкой, и
радовалась её успехам. Она показывала своим подругам записи выступлений на
конкурсах, которые ей присылала Полина. Заботливо собирала вырезки из журналов,
в которых печатали фотографии её внучки и её партнёра.
На мгновение, Полина вспомнила, как приезжала сюда редко в последнее время,
на несколько кратких дней, вырывая их из своего жёсткого графика постоянных
фестивалей и тренировок. Помнила, как бабушка всегда к её приезду, готовила
неимоверное количество вкусной еды. Зная, что внучке нужно было держать форму,
всё равно упрашивала и просила съесть, хотя бы ещё один кусочек десерта.
Слёзы невольно выступили на глазах Полины, от нахлынувших воспоминаний. Она
вытерла пальцами глаза и вышла из комнаты.
Прошлась по периметру дома, в поисках дочери. И нигде её, не обнаружив,
вышла во двор, окликая её по имени.
Алина обнаружилась в середине двора, под аркой из вьющегося винограда, и
прижимающая к себе огромного рыжего кота. Она обнимала его с неимоверным обожанием,
и целовала, в надменную кошачью морду, к явному недовольству последнего,
который упирался в её грудь лапами и грозно предостерегающе мяукал.
— Алина, доченька, отпусти кота. Я же тебе уже говорила, трогать, а тем
более брать на руки бродячих животных, нельзя. Это может быть опасно для
здоровья.
— Мамочка, но он никакой не бродячий. Посмотри, какая у него чистенькая
шёрстка. Он пришёл сюда сам, вон из-за того забора.
Она махнула рукой направо, в сторону соседнего дома.
— Всё равно, отпусти его. Пошли мыть руки и ложиться спать. Нам нужно как
следует отдохнуть, а с утра пойдём на море. Ты же хочешь купаться и загорать?
Алина кивнула головой, разжала ладошки и, отпустив кота, побежала к матери.
Кот грузно плюхнувшись на землю, долго мотал головой, бесконечно
отряхивался и облизывал шерсть, словно пытался избавиться от ласки, этой
маленькой прилипалы. Он с интересом рассматривал своими глазищами новых
соседей, так внезапно появившихся во дворе этой поздней ночью.
Алина заснула очень быстро, а Полине не спалось. Несмотря на усталость,
накопившуюся после длинной дороги, и ужаса пережитой аварии, она лежала с
широко раскрытыми глазами, наблюдая за раскачивающейся в темноте, веткой за
окном. И думала снова, о своём случайном знакомом. Удивительный человек!
Угрюмый, грубый, невежливый, но вместе с тем, какой-то, человечный. Она
вспомнила, как он смотрел на спящую в машине Алину, и как в этот момент, нежно
улыбался краешками губ. И как тут же изменил своё решение и помог им с
эвакуатором.
Она вспоминала его лицо. Проводила воображаемо пальцами по его волосам.
— Интересно, какие они на ощупь? — подумала она.
Мысленно проводила пальцами по его векам, губам и шраму. Нет, он его совсем
не портил, просто, лишь слегка, придавал его лицу оттенок некоторой мрачности и
тайны.
Она вздохнула и прикрыла глаза.
Удивительно, человек, которого она видела первый, и последний раз в своей
жизни, так взбудоражил её мысли и воображение.
Алина рядом заворочалась во сне. Девочка что-то бесшумно проговаривала
губами.
Полина укрыла её одеялом и, повернувшись на другой бок, задремала сама.
Она проснулась, услышав, громкий плач дочери. Резко подскочила на кровати и
взглянула на часы. Четыре утра.
Малышка плакала навзрыд и тяжело дышала. Придвинувшись к ней ближе,
Полина обняла её и прижала к себе.
Алина обхватила её ручками за шею и жалобно на неё посмотрела.
— Мамочка, мне жарко. У меня болят ручки и ножки. Больно, мамочка. Мне
очень больно.
Девочка снова громко расплакалась.
Дягилева поднялась с кровати и включила свет в комнате.
Алина поспешно прикрыла глаза ладошками.
— Мама, не надо свет… Глазки… мне больно!
Полина стремительно приблизилась к дочери.
— Господи, доченька да что с тобой?
Она присела с малышкой рядом и прикоснулась губами её лба. Кожа девочки
горела огнём, щеки заливал неестественный румянец, а глаза излучали
лихорадочный блеск.
Дягилева бросилась в прихожую к своей сумке, где была уложена аптечка со
всем необходимым, собранная перед отъездом руками заботливой бабушки. Вытряхнув
всё содержимое сумки на пол, она только сейчас вспомнила, что в дороге
переложила аптечку в боковой карман чемодана, который остался в машине на
станции технического обслуживания.
Она бегом направилась в ванную, надеясь, что у бабушки осталось что-нибудь
из лекарств. Но всё, что она обнаружила, это упаковку початого блистера
таблеток от повышенного давления.
Полина ходила над дочкой взад и вперёд, не зная, чем ей помочь. Невольно
лишённая родительского опыта, она просто не знала, что делать. Заламывая руки,
она была в панике. Держала в руках телефон, пытаясь вспомнить экстренный вызов
скорой помощи, используя мобильную связь. Набирала спонтанно какие-то цифры, и,
расслышав голос оператора, о неправильно набранном номере, сбрасывала дозвон.
Алина начала бредить и метаться по постели. Полина плакала, крепко
прижимала её к себе, пытаясь, спасти, согреть своим материнским теплом, хотя
тело девочки и так горело от высокой температуры. Она даже не могла её
измерить. Градусника в доме тоже не было.
Женщина присела рядом с дочкой на постели и, прикрыв её тело, лёгкой
простынкой, обратилась к ней:
— Солнышко, подожди меня немножко, я сейчас отлучусь ненадолго. Сбегаю к
нашим соседям, может у них есть какое-нибудь жаропонижающее лекарство.
Девочка, молча, кивнула головой.
Полина выбежала из дома и направилась к калитке. На улице резко
остановилась, раздумывая куда идти.
Она подошла к дому, который был расположен слева и скрыт за высоким
металлическим забором. Она нажимала кнопку звонка, стучала руками в дверь.
Собака заливалась яростным лаем за забором, но двери ей никто не открыл.
Она вернулась к своим воротам и направилась к дому справа.
После первого же звонка, где-то наверху дома распахнулось окно, и раздался
сонный мужской голос.
— Кто там? Что нужно?
— Откройте, пожалуйста, прошу вас! Мне нужна ваша помощь!
Сначала воцарилось молчание, затем окно громко захлопнулось.
Полина ещё несколько раз ударила руками в ворота. Обессиленная, она
опустилась прямо на землю и закрыла лицо руками.
Калитка открылась.
— Ты что, преследуешь меня что ли? — раздался грубый, неприветливый мужской
голос.
Она подняла глаза и увидела перед собой мужчину, того самого хозяина
виноградника, где произошла авария. Он стоял перед ней, босой, в не застёгнутой
рубашке и светлых льняных брюках.
— Это вы?
Она удивлённо на него посмотрела.
— Я. Так что тебе нужно, посреди ночи в моём доме?
Полина словно опомнилась и быстро поднялась на ноги.
— Помогите мне, пожалуйста! У меня заболела дочь. У неё сильный жар. Она
бредит. Пожалуйста…
— Послушай… Я не врач. Вызови скорую помощь и иди, жди их приезда.
— Я не помню номера, как делать вызов с мобильного телефона.
Она опустила глаза.
Мужчина на неё смотрел, как на умалишённую.
— Послушай, а это точно твоя дочь?
Она подняла на него глаза и немного растерялась, пытаясь понять смысл его
слов.
— Конечно моя. А почему вы спрашиваете?
— Просто такое ощущение, что она появилась в твоей жизни, только вчера.
Что, за столько лет своей жизни, она ни разу так тяжело не болела?
Полина промолчала.
Ярослав вздохнул и достал телефон из кармана брюк. Набрал номер неотложки и
протянул его Полине.
— Вызывай их, а я пойду, принесу лекарство.
Когда он вернулся, Дягилева стояла, прислонившись спиной к его забору, с
блуждающим, бессмысленным взглядом.
— Вот держи, — он протянул ей упаковку Парацетамола и градусник. — Дашь ей
только половину одной таблетки, и запьёт пускай обязательно большим количеством
воды. Сделай раствор уксуса, в пропорции один к одному и обтирай ребёнку всё
тело. И пока, всё… Дальше врачи разберутся сами.
Полина взяла таблетки, поблагодарила, но осталась стоять на месте.
— Что-нибудь ещё? — недовольно спросил Ярослав и посмотрел на неё.
— А вы, не могли бы, пойти со мной? Мне очень страшно одной. Пожалуйста…
Одонецкий молча, смотрел на неё несколько минут. Немного подумав, тяжело
вздохнул и направился к её дому.
Полина бежала вслед за ним, с трудом поспевая, за его большими шагами.
Кот, который всё это время сидел на земле между ними, и слушал внимательно
их разговор, поворачивая голову то в его, то в её сторону, тоже стремительно
сорвался с места и побежал за хозяином к соседнему дому.
Они вошли в спальню, и Ярослав тут же подошёл к девочке. Он заметил её
красное личико, сильную дрожь в теле, потрогал руками ледяные ручки и ножки и
главное, что его обеспокоило, это её тяжёлое, прерывистое дыхание.
Одонецкий резко повернулся к Полине.
— Ты дозвонилась в скорую помощь?
Она молча кивнула.
— Быстро разводи уксус водой. Неси ложку, я измельчу таблетку. Она сейчас в
таком состоянии, не сможет её проглотить сама. Да, пошевеливайся, чего ты на
меня смотришь?
Полина вздрогнула и, развернувшись, быстрыми шагами направилась на кухню.
Кот тихо подошёл и запрыгнул на кровать. Внимательно посмотрел на хозяина,
и прилёг рядом с девочкой.
— Вася, прошу, уйди дорогой, — тихо обратился к нему Ярослав, и слегка
оттолкнул его рукой. — Я знаю, ты хочешь помочь, но это ей сейчас не поможет.
Не мешай мне, уходи…
Кот внимательно посмотрел в глаза Ярослава, нервно дёрнул хвостом и,
поднявшись, перелёг на край кровати, больше не трогаясь с места.
Одонецкий поставил девочке градусник и присел рядом, пристально вглядываясь
в её лицо.
Полина появилась в комнате, протягивая ему ложку для лекарства. Поставила
воду с уксусом на тумбочку и отошла в сторону.
Ярослав недовольно на неё посмотрел.
— И что дальше? Что, встала? Давай бери ткань и протирай тело, подмышки и
область паха ребёнка.
Он сам взял один из кусков ткани, вымочил его в воде, и положил на лоб
малышки.
Полина дрожащими руками отжала салфетку и аккуратными движениями, принялась
обрабатывать раствором тело дочери.
Ярослав вытащил градусник. Его спина похолодела. Почти сорок.
— Надо дать ей лекарство. Помоги мне, поддержи её голову. Я постараюсь
аккуратно влить ей таблетку, разведённую в воде.
Ярослав подошёл к тумбочке и, размяв таблетку, высыпал содержимое в
четверть стакана воды. Но тут же, уронил стакан на пол, от внезапного,
ужасающего крика Полины.
— Алина! Доченька, господи, да что с тобой?
Одонецкий резко развернулся.
Малышка забилась в судорогах. Полина удерживала её изо всех сил, пыталась
разбудить её, кричала, поднимала с подушки и сажала в постели, крепко прижимая
к себе.
Ярослав стоял словно окаменевший. Конечно, он знал, как нужно действовать в
подобной ситуации. Когда-то всё это даже применял на практике, пока работал в
авиации. Но с ребёнком, никогда не приходилось иметь дело. Жуткий страх и
растерянность охватили его. Всего на мгновение, потому что отрезвил его
нечеловеческий крик Полины, взывающей к своей дочери с раздирающими на части
душу причитаниями.
— Доченька, родная моя… Господи, что же мне делать? Алина, Алиночка… — она
кричала, продолжая истошно плакать на всю комнату, крепко прижимая к себе,
бьющуюся в судорогах дочь.
Малышка начала задыхаться, пытаясь откашляться, но у неё ничего не
получалось. Её глаза судорожно открывались и закрывались, личико было
перекошено.
Ярослав стремительно подошёл к кровати и, взяв Полину за руку, резко
отстранил её от дочери.
— Иди на улицу, и встречай неотложку…
— Но я… Я не уйду… Она моя дочь, пожалуйста, я должна быть здесь… -
взмолилась она.
Он резко на неё обернулся и закричал.
— Убирайся из комнаты, пока я тебя не вышвырнул! Быстро! Пошла, отсюда!
Полина смотрела в его глаза, полные ярости и тихо плакала. Слёзы катились
по её щекам. Она ещё раз взглянула на бьющуюся в судорогах дочь и, закрыв лицо
руками, медленно вышла из комнаты.
Пальцы Одонецкого дрожали. Он снова растерялся. Страх сковал его тело, но
лишь на мгновение. Медлить, было больше нельзя.
Судороги продолжались, тело малышки стало серым, губы почернели, на губах
выступила пена. Он повернул её на бок, и удерживал в таком положении, обложив
подушками. Развёл в стакане ещё пол таблетки парацетамола, но дать лекарство не
смог. Девочка захлёбывалась. Организм в таком состоянии отторгал
таблетки.
Одонецкий разговаривал с ней, не давая заснуть, тормошил за хрупкие плечики,
будил, просил смотреть на него, снова и снова обтирал её горячее тельце
уксусом.
Через минуту малышка начала задыхаться ещё сильнее, судороги усилились. Он
прислушался к ней. Дыхания, почти не было слышно.
Ярослав взялся рукой за голову, в бессилии провёл ладонью по волосам. Руки
его похолодели. Он понимал… это остановка сердца…
Бросив покрывало на пол, он взял малышку на руки и уложил на него. Он знал,
нужно было сделать искусственное дыхание и непрямой массаж сердца, но боялся.
Боялся не рассчитать силу своих рук, и травмировать хрупкую грудную клетку
ребёнка.
Но раздумывать у него больше времени не было, тело малышки уже синело. Он
сложил свои ладони крест-накрест на её грудине и сделал первое осторожное
надавливание, вспоминая всё, чему когда-то учился на курсах первой доврачебной
помощи.
Пот стекал по его лицу, кожа горела, сердце билось у самого, словно отбивая
двести ударов в минуту.
Но он не останавливался, пытаясь заставить работать маленькое сердечко,
которое было сейчас в его руках.
— Ну же малыш. Давай, давай дыши. Помоги мне, пожалуйста. Давай же. Давай…
— кричал он, обращаясь к ней не переставая, делая надавливания на грудную
клетку и вдыхая в неё воздух ртом, периодически проверяя её пульс.
Через несколько минут Алина, наконец, сделала тяжёлый вздох, словно
задыхаясь и вздрогнув в его руках, наконец, задышала сама, издавая хрипящие
звуки из горла. Зрачки в её глазах сузились, губы порозовели. Слегка приоткрыв
глаза, она смотрела на него затуманенным взором, растягивая губы в слабой улыбке.
Слёзы невольно выступили в глазах Ярослава.
Присев возле неё на коленях, он обхватил её руками за плечи и крепко прижал
к себе, обнимая за голову.
Полина вбежала в комнату, вслед за бригадой скорой помощи. Она увидела
Ярослава, который сидел на полу, и крепко прижимал к себе, её дочь. Дягилева
замерла на месте.
Врач тронул мужчину за плечо, и он резко обернулся, словно вышел из
гипнотического сна.
— Давайте, папаша, дальше мы сами. Поднимайтесь…
Ярослав разжал руки и осторожно опустил Алину на пол.
Он тяжело поднялся и пошёл на выход из комнаты. На пороге ещё раз
оглянулся, на суетящихся вокруг девочки врачей, и поспешно вышел из дома.
Спустившись по лестнице, он присел на последней ступеньке и прислонился спиной
к перилам. Жадно вдыхая свежий воздух, прикрыл глаза. Открыл их, только когда
почувствовал тёплый бок Василия рядом с собой. Кот устроился поблизости и
пристально вглядывался в глаза хозяина.
— Ну что Василий, кажется, мы справились. Мы спасли её…
Одонецкий словно провалился во времени, словно потерял его счёт. Он просто
сидел и смотрел в пустоту. Все ещё переживая, случившееся…
Очнулся, когда увидел перед собой Полину, стоявшую перед ним на коленях.
Ярослав сосредоточил на ней свой взгляд.
Она осторожно коснулась его плеча.
— С вами всё в порядке? – спросила она.
Одонецкий молча, кивнул.
— Спасибо вам большое! Врач сказал, что если бы не ваши действия, то Алинка
бы…
Она снова заплакала.
— Не за что. Иди к дочери, — устало ответил он.
Она погладила его по руке ладонью, пристально всматриваясь в его глаза. И
поднявшись на ноги, медленно пошла по ступеням, возвращаясь в дом.
Ярослав тяжело поднялся на ноги и всмотрелся в ночное небо, понимая, что
заснуть сегодня, уже не сможет.
Чья-то рука коснулась его плеча.
Он обернулся.
Пожилой врач скорой помощи внимательно смотрел в его лицо.
— Хорошая работа, сынок! Была остановка сердца? Ведь так?
Ярослав молча, кивнул головой.
— Ты врач? — спросил у него доктор.
— Нет. Пилот гражданской авиации в прошлом. Когда-то оканчивал курсы первой
доврачебной помощи.
Доктор смотрел на него очень внимательно.
— Почему вы ехали так долго? — устало спросил у него Одонецкий.
— Большая авария была на дороге. Пока объехали…
— Что с девочкой?
— Скорее всего, острая респираторная вирусная инфекция. У неё был сильный
жар и это естественная реакция её маленького организма на такую высокую
температуру, поэтому и начались фебрильные судороги.
— А остановка сердца?
— Такое бывает, но гораздо реже. Это уже особенности её организма. Мы
забираем её в больницу.
— Понятно. Извините, мне нужно идти.
— Разве, ты не поедешь в больницу, со своей дочерью?
Ярослав грустно улыбнулся.
— Она не моя дочь. Я просто их сосед. До свидания!
— До свидания, — задумчиво произнёс врач.
Ярослав медленно пошёл к калитке, направляясь к своему дому.
Кот ловко взобрался на забор и через мгновение, оказался на своей
территории, раньше хозяина, встречая его уже на пороге дома.
Полина вышла за носилками, на которых лежала её дочь. На мгновение, она
остановилась и посмотрела на скрывающуюся за забором, мужскую фигуру. Он
направлялся к своему дому.
— Господи, он спас мою дочь! Чужой, абсолютно чужой человек, спас мою
девочку от смерти, - подумала она про себя. – Человек, который ещё вчера
вечером хотел только одного, уничтожить её за то, что она сделала на его
виноградниках. Простил. Оставил все обиды, ради спасения её малышки. А она даже
не знает, как его зовут. Не знает, даже его имени…
Внутри, душу резануло острым ножом стыда.
Она снова и снова смотрела на закрытую дверь его дома, где он скрылся
буквально пару минуту назад.
— Мама, садитесь в машину, нам нужно ехать.
Врач коснулся рукой её плеча.
Она согласно кивнула, прошла в автомобиль и присев возле Алины, взяла её за
руку.
Ярослав стоял у окна, наблюдая за отъезжающей машиной скорой помощи. Он
снова смотрел на потемневшие окна соседнего дома, вспоминая, словно кошмарный
сон, события этой ночи. Случайные знакомые, при неприятных обстоятельствах на
винограднике, снова появились в его жизни, нарушая тихое уединение и спокойную
жизнь.
Он уже давно не помнил, когда переживал подобное потрясение, равноценное
сегодняшнему происшествию.
Кто они? Новые хозяева, купившие дом Евдокии Петровны? Или просто снявшие
его на лето, отдыхающие из Питера?
Он задавал сам себе эти вопросы.
Прежняя хозяйка дома… Женщина, недавно покинувшая этот мир, и оставившая
после себя, только добрую и вечную память. Всегда была готова, всем прийти на
помощь, всегда приветливая, улыбчивая и необыкновенно щедрая душой. Такой же
была когда-то, только его мама.
После его возвращения в посёлок, именно Евдокия Петровна и поддерживала его
все эти годы, особенно после смерти отца. Любила его как своего сына, журила за
работу без отдыха, приносила домашний обед и выпечку, зная, что у холостяка,
ничего нет путного в холодильнике. Всегда говорила о том, что он молод и должен
создать семью и родить детей.
Ярослав поднял глаза к небу и мысленно обратился к ней, словно просил
поддержки и успокоения, на эту длинную, бесконечно длинную для него ночь…
Полную версию романа можно прочитать здесь:
LitNet https://litnet.com/book/v-ritme-ego-serdca-b41576 (чтение
только с сайта)
Комментариев нет:
Отправить комментарий